В. В. БАРАБАШ, Г. А. БОРДЮГОВ, Е. А. КОТЕЛЕНЕЦ

ОБРАЗЫ ИСТОРИЧЕСКОЙ И СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ:
ПРОБЛЕМЫ КОНСТРУИРОВАНИЯ
И ВОСПРИЯТИЯ В МИРЕ
ПРОГРАММА КУРСА ЛЕКЦИЙ

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

ОПИСАНИЕ КУРСА

ВВЕДЕНИЕ

Тема I
Основания интерпретации  образов своего, иного, чужого, врага

Тема II 
Стереотипы образов России исторической

Тема III
Факторы и границы конструирования имиджа России

Тема IV 
Механизмы создания позитивного и негативного  образов России

Тема V 
Мировая славистика, «россика», советология, мировое россиеведение: влияние
профессионального изучения России на общественное мнение

 

ОПИСАНИЕ
КУРСА

Россия всегда составляла часть европейской цивилизации, хотя и весьма самобытную, и внутри русского общества никогда не умирало стремление к сближению с Западом. В то же время в последние десятилетия на первый план вышли такие тенденции: либо Россия, может быть, ценой потери своей исторической самобытности, примет ценности европейской цивилизации, либо в стране возьмёт верх, неважно в какой форме, историческая инерция, и в этом случае возможен новый виток исторического противостояния с непредсказуемыми последствиями, либо Россия найдёт формы конструктивного взаимодействия с Западом.

При всей привлекательности последней альтернативы её реализация затруднена наличием очевидных противоречий национальных интересов России, её западных соседей, сущностными различиями культур. Отсюда — очевидность изучения и показа проблемы восприятия образов новой России в мире с учётом конкретно-исторических факторов, сложившихся устойчивых стереотипов, которые в критических ситуациях могут весьма значительно повлиять на выбор тех или иных политических решений.

 Целью курса является формирование у студентов теоретических и практических знаний о формировании образа России, стереотипов её восприятия в мире, действии официальной пропаганды, СМИ, влияния культурных традиций, механизмов, регулирующих массовое сознание.

Особое значение уделяется раскрытию прямой зависимости эффективности международной политической и экономической деятельности (как разовых уникальных акций, так
и долгосрочных «обыденных» программ) от специфики восприятия страны, восприятия «иного», «чужого».

Использование исследовательских практик и методических приёмов позволит показать, какие последствия вызывают предельно обобщённые оценки исторического пути и конкретное состояние страны, апелляция к образному мышлению и «здравому смыслу», которые нередко оказываются далеко отстоящими от научной картины проблем. Разбор конкретных ситуаций позволит понять, как излишне генерализированные, заведомо некорректные и стереотипные представления в СМИ, жонглирование символами в новейших публикациях влияют на общественное мнение.

 Инновационность курса заключается в том, что в ходе лекций, написания эссе и рефератов, внеучебной активности (предполагается организация — на выбор — постоянного мониторинга процесса создания позитивного образа таких мировых событий, как «Владивосток-2012« и «Сочи-2014») будут использованы различные интерактивные методы обучения.

Одновременно курс обеспечивается аудиовизуальным контентом, а в перспективе — мультимедийными приёмами, организацией мастер-классов с приглашением руководителей и сотрудников информационных служб обеспечения Владивостокского саммита и Сочинской Олимпиады, экспертизой эссе и рефератов в крупнейших информационных агентствах страны.

 Инновационность курса определяется самим построением учебного процесса, сочетанием освоения тематических блоков (12 лекций) с навыками мониторинга СМИ и интернетовских порталов по предмету курса, а также направленным выбором тем письменных работ (к примеру, анализ учебников и учебной литературы по истории и литературы зарубежных стран с точки зрения отражения ими образов исторической и современной России).

 ТЕМЫ КУРСА

 

ВВЕДЕНИЕ

Лекция 1 – 2 ч.

Предмет курса и его актуальность, задачи работы, содержание внеучебной активности и тематика письменных работ

ТЕМА I

Лекции 2, 3 – 4 ч.

Основания интерпретации образов «своего», «иного», «чужого», «врага»:

— этно-лингвистическое;

— этико-вероисповедальное;

— быто-технологическое;

— пространственно-географическое

ТЕМА II

Лекции 4, 5, 6 – 6 ч.

Формирование стереотипов образов России исторической:

— Киевская Русь, Московское царство и Романовская Россия;

— СССР;

— Новая Россия: первое пятнадцатилетие

ТЕМА III

Лекции 7, 8, 9 – 6 ч.

Факторы и границы конструирования имиджа России:

— государственная политика — ослабление или усиление влияния в мире, роль культуры, образования и науки;

— соотечественники и стратегии их поведения за рубежом, роль диаспоры и «русского мира»;

— старо-новые мифы о России, её народах

ТЕМА IV

Лекции 10, 11 – 4 ч.

Механизмы создания позитивного и негативного образов России:

— структуры информационной политики, пропаганды и контрпропаганды, положительные новости на регулярной основе;

— «рейтинги русофобии» и «рейтинги русофилии« — способы навязывания образов

ТЕМА V

Лекция 12 – 2 ч.

Мировая славистика, «россика», советология, «мировое россиеведение»: влияние профессионального изучения России на общественное мнение

Лекции — 24 часа

Мастер-классы — 8 часов

Экзамены — 4

Рефераты и эссе — 8

Внеучебная активность — 30

 (Во внеучебное время студенты по специальному плану ведут мониторинг СМИ и итернетовских порталов).

 

ВВЕДЕНИЕ

Образ любой страны представляет собой сложную совокупность разнообразных нематериальных и материальных факторов, комбинация которых может быть довольно изменчива, в зависимости от конкретно-исторических обстоятельств, «страданий» и инерционности исторической памяти, актуальной политики. Создание или изменение образа происходит бессознательно, в результате опыта, и через продуманные и направленные информационные акции.

Дядя Сэм

Джон Булл

Русский медведь

Власти разных стран время от времени предпринимают попытки создавать свой имидж, управлять им. Поэтому можно говорить об имидже как результате манипуляций общественным сознанием, тенденциозных интерпретаций и намеренных фальсификаций. В частности, особенно запомнились признанные неудачными проекты конца 1990‑х годов — «Cool Britain» («Классная Британия», «Брендирование внешней политики США».

В объяснении актуальности курса акцент делается и на геополитические факторы. Россия четыре столетия занимает пространство, являющееся самым «сердцем Евразии». И, к примеру, для Запада важно, чтобы эта имеющаяся первостепенное значение территория контролировалась цивилизацией, всё-таки более близкой, чем тюрко-монгольская или китайская. Отсюда наблюдавшееся достаточно бережное отношение к России, в силу уверенности, что, пережив «смутное время», она вновь станет той великой державой, которой оставалась на протяжении трёх столетий.

Поэтому в конструировании образа России было стремление не «унижать» её, мириться с просчётами политики при Ельцине. Не все разделяют данный подход и считают, что маловероятно увидеть Россию великой державой. Не удалось это сделать ни Франции, ни Великобритании, ни Германии. Если же Россия удержит «сердце Евразии», станет одним из полюсов в многополюсном мире, то её роль великой державы будет «вымученной, бессмысленной и губительной для неё самой».

В то же время в самой России, когда советская идея в качестве национальной ушла в прошлое, актуальной становится формулировка новой национальной идеи. Её поискам в рамках западничества (от либерализма до консерватизма) противостоит евразийство.

На вводном занятии объясняются цели, задачи и структура курса, смысл мастер-классов, характер внеучебной деятельности по мониторингу, а также направленная тематика рефератов и эссе, объединённых общим замыслом.

 

Тема I

Основания интерпретации
образов своего, иного, чужого, врага

Образы всегда конструируются в сопоставлении. «Мы« и «они» многократно преломляются друг в друге и оборачиваются новыми ракурсами. На это влияют дихотомия «Запад»-«Восток», тенденции глобализации и сепаратизма, «западничество» и «почвенничество», соперничество моделей национальной идентичностей, вообще инерция восприятия. В контексте курса важно изучении феномена чужого, основные концептуальные подходы в разработке феномена «чуждости« в современном знании. Для анализа выделяются следующие основания интерпретации прошлого:

 — этно-лингвистическое;

— этико-вероисповедальное;

— быто-технологическое;

— пространственно-географическое.

 Обязательная литература:

Чужое: опыты преодоления: очерки из истории культуры. Под ред. Р. М. Шукурова. М., 1999.

И. Нойман. Использование «Другого»: образы Востока в формировании европейских идентичностей. М., 2005.

Мир вокруг России: 2017. Контуры недалёкого будущего. М., 2007.

Дополнительная литература:

Б. Вальденфелье. Своя культура и чужая культура // Логос. 1994. № 6.

«Образ 'другого'» в культуре // Одиссей. 1993: Человек в истории. М., 1994.

Д. Н. Замятин. Политико-географические образы и геополитические картины мира // Полис. 1996. № 6.

Н. Н. Моисеев. Быть или не быть… человечеству? М., 1999.

Г. Ф. Воронёнкова. Образ России в СМИ Германии // Сб. материалов конференции. М., 2000.

 

Тема II

Стереотипы
образов
России исторической

В течение нескольких занятий перед студентами будет развёрнута картина восприятия в мире Киевской Руси, Московского вселенского царства, Романовской России, СССР, складывающихся на протяжении нескольких веков стереотипов о стране и населяющих её народов, появление основных моделей осмысления места и роли России в мировом пространстве. Их суть, масштаб, критичность во многом зависели от того, что Россия всегда выдвигала амбициозные исторические проекты с отчётливо выраженным «универсализмом« и «мессианством», отличные, но сопоставимые с тем, что предлагали миру другие государства. Однако образ новой России только начинает складываться.

При освещении причин довольно широко распространенного убеждения, что Запад органически не способен понять Россию (речь идёт о понимании в герменевтическом смысле, т. е. в смысле «вживания», «вчуствования», постижения духа) студентам будет предложена трактовка этого И. Ильиным. Первая — языковая. Русский язык не принадлежит к романо-германской группе. Вторая — Западу чужда православная религиозность. Европа искони шла за Римом — сначала языческим, затем католическим; русскими же воспринята греческая религиозная традиция. Третья причина связана с особенностями мировосприятия и психологической структуры: «Западноевропейской человечество движется волею и рассудком. Русский человек живёт, прежде всего, сердцем и воображением
и лишь затем волею и умом».

 

 

В этой связи специальному рассмотрению будет подвергнута новая тенденция — ревизия российской истории, начиная с эпохи Киевской Руси. Это отражает стремление западных политических элит следовать т. н. «программе Бжезинского», главная цель которой состоит в том, чтобы углубить раскол между Россией, Украиной и Белоруссией, не допустить возрождения союзного государства на территории бывшего СССР.
В этих целях уже саму Россию зарубежным историкам нужно было представить в виде государства-изгоя, «империи зла», оккупанта и т. п.

 

 

Президент Вике-Фрейберга: «Не стрелять! Мы их всех натурализуем!»
(Надписи на столбе: «Европа», «Азия», «Внимание! Граница тьмы»).

 

Важен и разбор ситуаций, когда Россия умела предстать в выгодном свете в глазах общественности или правительств Европы: в эпоху Екатерины II она становилась в позу века Просвещения, во времена Александра I — масонского универсализма, в царствование Николая I — защиты традиционных ценностей и христианства.

В советское время отношение к России в политической плоскости определялось двумя принципами, которыми руководствовались власти СССР: распространение идей коммунизма по всему миру, что воспринималось как революционная и подрывная деятельность; охрана центральной территории государства, что оценивалось как классическая политика защиты имперских и национальных интересов.

 

 

 

Запад пытался разделить эти два аспекта: вы прекращает подрывную работу, мы принимаем во внимание национальные интересы СССР (Брокдорф-Ранцау, Ллойд-Джордж, де Голль, Киссинджер). Сегодня необходимость в этой двойной игре отпала. Но на Западе до сих пор существует страх перед российским ядерным потенциалом, есть и боязнь распада РФ и всеобщей дестабилизации, которую тот может за собой повлечь.
В этом контексте важен анализ «перестройки», когда горбачёвская политика «общего европейского дома» была крайне близка к успеху.

Внимание слушателей также привлекается к концепции Мартина Малиа (США) — о существовании нисходящей линии («gradient» — «уклон«) между западом Европы (Англией и Францией) и востоком, представленным Россией. Этот «уклон» носит хронологический характер — накануне Первой мировой войны отставание России от стран западной Европы составляло свыше 50 лет, советский период отбросил Россию ещё дальше, с начала XXI века идёт быстрое навёрстывание отставания. Градус «уклона« влияет на восприятие России в мире.

 

Обязательная литература:

Астольф де Кюстин. Россия в 1839 году. В 2‑х т. М., 1996.

Россия и внешний мир: диалог культур. М., 1997.

Россия и мировая цивилизация. М., 2000.

П. Холландер. Политические пилигримы. Путешествия западных интеллектуалов по Советскому Союзу, Китаю и Кубе. 1928–1978. СПб., 2001.

Россия и страны Балтии, Центральной и Восточной Европы, Южного Кавказа, Центральной Азии: старые и новые образы в современных учебниках истории. М., 2003.

 Дополнительная литература:

D. Smith. Smiths Moscow. N.Y, 1974.

M. Dowell, D. Conger. Jorney Across Russia. The Soviet Union today. Washington, 1977.

Советский Союз глазами американцев. 1917–1977. Документы
и материалы. М., 1977.

С. И. Гуськов. Олимпиада-80 глазами американцев. М., 1982.

И. Ванден Берге. Историческое недоразумение? Холодная война, 1917–1990. М., 1996.

Martin Malia. Russia Under Western Eyes: From the Bronze Horseman to the Lenin Mausoleum. Cambridge, MA, 1999.

Россия и США: дипломатические отношения. 1900–1917. М., 1999.

А. В. Фатеев. Образ врага в советской пропаганде. 1945–1954. М., 1999.

Д. С. Фоглесонг. «Бог сидит — но ждёт»: американская мечта о преобразовании России во время Второй мировой войны // Новая и новейшая история. 2003. № 1.

А. Г. Здравомыслов. Немцы о русских на пороге нового тысячелетия. М., 2003.

 

Тема III

Факторы и границы конструирования имиджа
России

При рассмотрении имиджевых проектов, осуществляемых «сверху», важно учитывать объекты политического позиционирования, отношение к транслируемым во вне ценностей демократии, экономического уклада и строя жизни.

В курсе выделены следующие направления реализации имиджа страны: имидж власти и её политики; образцы культуры, науки и образования; поведенческие стратегии соотечественников за рубежом; диаспора и «русский мир»; старо-новые мифы. Постулируется дискурсивный характер странового имидж-строительства.

В политической практике имидж часто зависит даже от использования страхов, игры на двойственных чувствах — «русские ракеты никуда не делись, но слабость России грозит Западу вполне реальными опасностями (терроризм, исламский фундаментализм, Китай и т. д.)».

Трудности, с которыми Россия сталкивается при продвижении своего имиджа в западных СМИ, объясняются во многом особенностями его структуры: он монолитен. Государство самостоятельно формирует требования, предъявляемые к имиджу страны, определяет его «экспортное« содержание и оберегает от сторонних вмешательств, направленных на возможную корректировку. Так создание иновещательного канала, без сомнения, стало достойным вкладом в реализацию поставленных задач, однако эффект от него пока неочевиден: одна из главных целевых групп — работающие в России и с информаций о России иностранные журналисты — этим источником пользуются не столь интенсивно.

 

 

Ревностное отношение власти к тому, как должна выглядеть Россия в зеркале СМИ, на практике укрепляет иностранных журналистов в стремлении использовать иные образы, прибегать к «контрэпитетам», формировать параллельную повестку дня. Когда государство берет на себя все «имиджевые риски», не стоит удивляться тому, что и критика направлена в основном в его сторону. Новости о России российского производства тогда станут убедительными, когда за ними не смогут увидеть ничего, кроме желания первым сообщить о том, что заставит других с профессиональной завистью ссылаться на первоисточник. Даже относительно лояльное отношение со стороны СМИ к информационным поводам предполагает наличие трех компонентов:

 восприятия контекста, в котором происходят события («заблаговременно сформированный» или «оперативно сложившийся»);

мнение о распространителях информации (например, официальных СМИ);

степень открытости источников для прямой эксклюзивной работы.

России, поэтому, необходим диалог с влиятельными мировыми масс-медиа.

 

 

Восприятие России европейскими государствами неоднократно изменялось в критические моменты, в условиях войны, выбора того или иного военно-политического союза. Воздействие множества факторов зависело от заинтересованности в военной поддержке, участия в военном союзе. Формирование образа «союзника« в общественном мнении являлось важным направлением правительственной политики.

 

  

Студентам будет предоставлена возможность обсуждения различных представлений о поведенческих стратегиях наших соотечественников — туристов и постоянно проживающих за рубежом (к примеру, в Великобритании живёт около 400 тыс. граждан России; на покупку недвижимости с 2000 г. русские
в общей сложности потратили более 2,2 млрд. фунтов, что больше, чем представители США и Ближнего Востока вместе взятые).

Разброс этих представлений, судя по высказыванию представителей пиар-агентства «Красная площадь« (оно представляет интересы российских компаний за рубежом), таков: «Представление о русских перешло из одной крайности — когда все думали, что дикие московиты только и делают, что копают картошку в поле, — в другую. Сейчас все думают, что все русские поголовно очень богаты, что все женщины, которые приезжают сюда — проститутки, а все мужчины приезжают из бандитской страны и обязательно носят золотые цепи».

Русская диаспора и «Русский мир« являются феноменом глобального масштаба, связанным с вкладом государства в мировую цивилизацию, культуру. Однако просто большой поток миграции (4,5 млн. — дореволюционная; 2 млн. — после революции, т. н. «белая» и т. д.) не гарантирует возникновения за рубежом родственного социума. В миграции теряется и «этническая актуальность». В лекциях показывается, что «мир» и диаспора это близкие, но несовпадающие понятия.

Диаспора становится именно русской диаспорой, а не тривиальной миграцией или совокупностью всех выходцев из страны, потому что она осознаёт и воспроизводит своё единство во внешнем мире на основе главной отличительной черты, а имен, на основе языка и культуры. Связь с Россией в смысле лояльности и привязанности остаётся важнейшей чертой русского мира. Для постсоветских эмигрантов, и в первую очередь, для тех, кто никуда не уезжал, а от кого «мигрировали» границы собственной Родины, доминирующими факторами остаются язык, религия и гуманитарно-политические связи с Россией. Последние, как замечает В. А. Тишков, более актуальны в ситуациях дискриминации и попыток принизить статус или унизить русских или «русскоязычных» со стороны «титульных» этнонационалистов стран бывшего СССР.

Однако в лекционном курсе констатируется и объясняется факт, что пока «русский мир» един в скептическом или даже отрицательном отношении к СССР/России, обсуждаются пути изменения этой позиции — через привязанность к государству или нации, исторической памяти, культуре вообще или религии. Специально рассматривается влияние русского сегмента Интернета, русскоязычной поп-музыки и литературы, другие «эмоциональные факторы». «Русский мир« способен стать популярной моделью будущего, а не прошлого, одним из каналов интеграции в глобальные процессы и влияния на другие культуры, он может сделать Россию близкой для всех, кто, так или иначе, чувствует с ней связь.

В специальной лекции, посвящённой старо-новым мифам о России, речь пойдёт, прежде всего, о коллективном мифе, выражающем устойчивые представления определённой общности людей об особенностях, месте и отношении к другим общностям. При разборе нескольких структурных типов западного мифа о России — бытовом, литературном и политическом — акцент делается на том, что они расцвечены множеством вырванных из контекста деталей российской истории. Люди, разделённые между собой столетиями и наблюдавшие Россию при резко отличавшихся общественно-политических порядках, подмечают примерно одни и те же черты и явления.

 

Обязательная литература:

Мифы и мифология в современной России. М., 2003.

Нация как наррация. Опыт американской и русской культуры. М., 2002.

 

Дополнительная литература:

Зашихин А. Н. Лев+Медведь. За кого сражались англичане, когда сражались за русского царя?// Родина, № 8–10.

Алексеева И. В. Агония сердечного согласия. Царизм, буржуазия и их союзники по Антанте. Л., 1990.

 

Тема IV

Механизмы
создания позитивного
и негативного
образов России

В основе крупномасштабной национальной кампания по ре­брендингу России, предпринятой в последние годы, лежит
политика образов, понимаемая как целенаправленное позиционирование и манипулирование специализированными политико-культурными, экономико-географическими и другими символами с целью создания максимально структурированного поля содействия позитивному восприятию национальных интересов России, а также поддержки решений политического, экономического и военного характера.

Как известно, грамотная имиджевая политика формирует на первых порах доход, затем — репутацию, наконец — авторитет. Почему легче информировать, порой и с упреждением, чем потом оправдываться, почему необходимо создавать как можно больше позитивных новостей.

В ходе занятий рассматриваются причины, почему национальная элита озаботилась проблемой формирования позитивного образа России. Среди них:

обретение национальной идентичности;

определение стратегии внешнеполитического курса, в основе которой концепция многополярного мира, многовекторной дипломатии, защита национальных интересов и евразийская модель сотрудничества;

информационные войны, развёрнутые против России западными СМИ.

Распространено мнение, что иностранные СМИ концентрируются на «негативе», предпочитая не замечать позитивные тенденции развития России. Задача показать, что такое впечатление верно лишь в одной его части: действительно, СМИ устойчиво реагируют на все события, которые способны кардинально изменить отношение аудитории к объекту информационного освещения («поворотное событие», вроде «дела Ходорковского») или подтвердить ранее сформированные представления («сыграть на стереотипах», как в «деле Литвиненко»).

Однако такие реакции в целом отражают общепринятые нормы новостного бизнеса: газетные рубрики и телевизионные блоки международных новостей в российских СМИ, например, наводнены информацией о различного рода скандалах, разоблачениях и беспорядках. При этом, из поля зрения выпадает тот факт, что в подавляющем большинстве случаев речь идет об информации из иностранных же источников.

При мониторинге западных СМИ на предмет материалов
о России наибольший интерес у отечественных редакторов вызывают, опять же, те из них, которые в наиболее одиозном, а то и комическом виде описывают происходящее в стране. Целый массив же «классических« журналистских работ просто выпадает из поля зрения широкой общественности.

 

Юмористическая карта Европы, 1877 г.

 

Рисунок из латышской газеты «Русское Воскресение», 1992 г.

 

Критический взгляд ряда иностранных СМИ, к примеру, на т. н. «нефтегазовые« войны был во многом предопределен не столько антироссийскими настроениями, как принято считать, сколько недостаточной мотивированностью предпринятых мер. Парадоксальным образом, СМИ и не пытались оспаривать право России выстраивать отношения со своими партнерами на новой экономической основе, Всех интересовали в основном мотивы этого решения и его последствия.

Разбор приводимых аргументов показывает, что они не способствовали снижению уровня ажиотажа и напряженности в информационных материалах иностранных СМИ, потому что не относились к сути поднимаемых ими проблем. До серии разразившихся кризисов имидж России как «надежного поставщика» в сознании и дискурсе журналистского сообщества практически отсутствовал. В выпусках новостей ведущих мировых СМИ практически ничего про бесперебойные поставки нефти и газа из России до наступления января 2006 года не сообщалось. А после кризиса говорить об этом стало затруднительно. Довод о переходе на рыночные отношения, подготовленный для нейтрализации ожидаемой волны критики, оказался вытесненным на периферию по двум основным причинам: из-за самой стилистики информационной кампании и отсутствием к моменту ее начала ранее сформированных среди иностранных журналистов мнений о вероятных причинах происходившего.

Внимание слушателей курса привлекается и к существующим в исследовательских практиках лингвистов «рейтингах русофобии» и «рейтингах русофилии» — оценки отобранных текстов в зарубежных СМИ по шкале от –2 («необоснованно критические») до +2 («заинтересованно положительные») с последующим суммированием оценок всех публикации в каждом конкретном СМИ.

Анализу подлежит и американский проект по исследованию мирового общественного мнения — Pew Global Attitude, возглавляемый Мадлен Олбрайт. В частности, самый последний результат о степени непопулярности мировых держав во многом неожиданный: из 47 исследованных стран больше всего не любят Россию в Японии (там плохо относится к России 67% жителей), далее — в Германии и Израиле. Но из шести исследованных стран ЕС количество русофилов превысило число русофобов в Великобритании

С использованием аудиовизуальных средств, в предлагаемом курсе подробно рассматривается сравнительно новое средство в имидж-строительстве — использование брендов со старыми символами и знаками. К примеру, известно, что под брендом «Россия« всегда понимались купола соборов, берёзки, бескрайние просторы полей, водка, матрёшки, балалайки, сувениры народных промыслов. Устойчивыми в мире стали такие понятия, как «загадочная русская душа», «Русские сезоны», красоте русских женщин. Красные флаг, звезда, серп и молот, Октябрь, «Аврора», силуэт Ленина, Гагарин прочно вошли в сознание и память как советские символы-бренды. Некоторые из них вобрала в себя новая российская государственная символика.

На занятиях разбирается опубликованный Саймоном Анхольтом рейтинг брендов 25 государств (оценка брендоёмкости), составленный американской компанией Global Market In­sight. Важно показать, что в современном общественном мнении не сложился чётко очерченный и адекватный образ новой России, все представления о ней весьма фрагментарны и противоречивы. Чем меньший, по сравнению со временем «холодной войны», страна вызывает интерес, тем большую силу обретают стереотипы, а клиширование образа меняет его далеко не в лучшую сторону. Следовательно, проблема формирования благоприятного имиджа России в мире — одна из наиболее актуальных и важных в сфере внешней политики. 

 

 

 

 

Тема V

Мировая славистика, «россика», советология, мировое россиеведение:
влияние профессионального изучения России на общественное мнение

В заключительных лекциях курса будет рассмотрена традиция профессионального изучения Российской империи — СССР — РФ, которая в разные периоды в мире получала названия специальных гуманитарных дисциплин. Рассмотрению подлежат проблемы: влияние русской эмиграция на складывание научных школ изучения России; идеологические интервенции с целью нарушения научной автономии; организационное оформление центров, советов и ассоциаций по изучению России
и стран Восточной Европы и др.

Специальный блок предусматривает оценку влияния специалистов на формирование образа России в СМИ.

 

Обязательная литература:

Американская русистика. Императорский период. Сост. М. Дэ­вид-Фокс. Самара, 2000.

Американская русистика. Советский период. Сост. М. Дэвид-Фокс. Самара, 2001.

Мировое россиеведение // Исторические исследования в России — II. Семь лет спустя. М., 2003

 

Дополнительная литература:

Ст. Коэн. Провал крестового похода. США и трагедия посткоммунистической России. М., 2001.

Россия и Германия. XX век // Специальный выпуск Российского исторического журнала «Родина». 2002. № 10.

Новый мир истории России. Форум японских и российских исследователей. М., 2001.