Прошло вот уже более двадцати лет, как после длительного перерыва современный читатель получил возможность познакомиться с творчест?вом дореволюционного русского писателя Федора Дмитриевича Крюкова. Начиная с 1990 г. в разных издательствах вышло в свет несколько сборников его рассказов, повестей, очерков. Определенный вклад в этот процесс был внесен и «АИРО»*). Однако разрозненные и далеко не полные публикации крюковских произведений не дают возможность увидеть и оценить во всей полноте значение и масштаб его творчества, его художественного наследия. Поэтому АИРО взялось за осуществление большого литературного проекта – максимально полного издания произведений Федора Дмитриевича, объединенных в несколько «тематических» сборников. Первый из них уже увидел свет три года назад, в 2009 году**). Именно такой подход, как нам представляется, позволяет лучше представить художественный мир писателя, полнее увидеть и оценить его литературное творчество.
Дело в том, что сам Крюков оказался на литературном поприще довольно случайно, изначально он не только не собирался выбирать карьеру профессиональног
любовью к людям «как они есть» – постепенно сделали его летописцем и хронографом своего времени.
Первый период литературной деятельности Крюкова и становления как писателя развивался неторопливо и совпадал с таким же неторопливым двенадцатилетним существованием его на преподавательско
Этим трем темам писатель остается верным и позднее. Мы увидим, в дальнейшем, все новые и новые рассказы и повести писателя из казачьей («Зыбь», «Мать», «Офицерша»…) и гимназической («Новые дни», «Неопалимая купина») жизни. Не оставляет он вниманием и православную тему («отец Нелид», «Сеть мирская», «Без огня»). Многое из накопленного и написанного писателем, получает дорогу к публикации в журнале «Русское Богатство» и, через это, – к общерусскому читателю. Исходя из всего этого, мы и сформировали первые три тома произведений Федора Дмитриевича Крюкова, в соответствии с тремя основными темами первых годов его литературного творчества: «На Дону. В родных местах», «Картинки школьной жизни старой России», «Православный мир старой России».
Однако, в 1905 году в личной жизни писателя происходит резкий перелом, который совпадает по времени с переломом и в общероссийской жизни, – начинаются события революции 1905 года. Гимназическое начальство, узнавшее себя в ярких персонажах «Картинок школьной жизни», постаралось избавиться от столь неудобного свидетеля «школь?ной жизни»: Федору Дмитриевичу было предложено перебраться на новое место службы – в Нижний Новгород, где он и оказывается осенью 1905 года. И здесь его накрывает волна совершенно новых для неторопливой русской жизни событий. Всероссийская забастовка, обществен?ные волнения, поражение в войне с Японией – все это приводит к
революционному брожению и кризису, завершившемуся царским Манифестом 17 октября о даровании прав и свобод.
Многое о внутреннем состоянии Крюкова в то время, о накопившиеся чувствах и надеждах на возможные изменения в жизни России могут рассказать материалы из его личного архива (который после смерти Крюкова сохранил его близкий друг, Николай Пудович Асеев*), находящиеся в настоящее время в Москве, в «Доме Русского Зарубежья»**. Это – письмо, листок бумаги, отправленный Крюковым своим сестрам, Марии и Дуняшке, в ночь после объявления царского манифеста 17 октября 1905 года. Письмо это написано на обороте прокламации. Но что представляется особенно интересным – автором прокламации являлся сам Ф.?Д.?Крюков.
День встает багрян и пышен!
Долгой ночи скрылась тень!
Граждане! Русские граждане! В первый раз можно произнести эти слова в их подлинном смысле, без горькой иронии, без темной скорби! Те, общие человеческие права, которыми давно пользуются все культур?ные народы, стали ныне, наконец, достоянием и нашей многострадаль?но
За эти свободы свыше ста лет боролись отдельные герои-борцы; за эти свободы боролось последние годы все, что было честного и героического в русском народе.
Слава богатырям русским, завоевавшим родине, изнывавшей от ран во мраке непогоды, в отчаяньи, в слезах, — этот яркий свет и славное будущее! Память их во веки не умрет! Да здравствует свободная Россия! Да здравствуют свободные русские граждане! Вечная память борцам, сложившим благородные головы в борьбе за неоценимое благо родины, которое она ныне наконец имеет.
Да будет отныне этот день светлым праздником русского народа и да почтится он многочисленными всенародными собраниями, которые павшим борцам воздадут должную память, а живым выразят дружный завет стойкой борьбы за дальнейшее расширение народной свободы и народных прав.
17 октября от ГРУППЫ НИЖЕГОРОДСКИХ ГРАЖДАН
2 часа ночи
И вот мы читаем на обороте этой прокламации краткое письмо Федора Дмитриевича своим сестрам в Глазуновскую станицу на следующий же день, 18 октября:
Милая Машенька! Милая Дунюшка! Поздравляю Вас с званием свободных русских гражданов! Посылаю Вам первую нижегородскую прокламацию, напечатанную не в подпольной типографии и составленную – кем думаете? – Вашим родным братом – по просьбе нижегородских граждан всех сословий в соединенном клубе!
...
Завтра буду писать подробнее. А пока целую Вас крепко и бессчетное число раз, желаю Вам здоровья, счастья и успеха в делах ваших. Ваш любящий брат
Н-Новгород. Федор Крюков
18-го октября 1905 г.
Большие надежды на улучшение всей русской жизни, душевный подъем, желание участвовать непосредственно в грядущих переменах – все это, очевидно, наполняло в то время души многих русских людей. А впереди у всех российских граждан новое явление – подготовка и участие в выборах в Государственную Думу. Небывалый и захватываю?щий опыт активного участия в устроении и улучшении русской жизни. Поэтому-то, когда в самом начале 1906 года Федор Дмитриевич приезжает в отпуск в свою родную станицу, он оказывается увлечен вихрем событий, общественного подъема – и в конце концов избирается своими земляками депутатом Первой за многовековой период Государственной Думы.
Начинается новый период жизни: Федор Дмитриевич оставляет учительское поприще, выходит в отставку и вовлекается в политику. Он успел за короткий период своего пребывания в Думе, незадолго до ее роспуска, произнести яркую речь в защиту казаков и против использования их для подавления внутренних беспорядков, получившую тогда же определенную известность. Роспуск 1-й Государственной Думы Столыпиным вызвал попытку оппозиционно настроенных депутатов оказать противодействие правительству, что вылилось в подписание известного Выборгского воззвания, призывавшего не подчинятся правительству, не платить налоги, забрать деньги из банков… В сумятице тех дней подписал это воззвание и Крюков. В результате все «подписанты» были отданы под суд, и политическая карьера для них была навсегда закрыта. А сам Крюков через полтора года приговором суда был осужден на три месяца заключения, которое и отбыл в Крестах в мае – августе 1909 года.
Однако на этом невзгоды, распростершиеся над писателем, не ограничились. Проживая в эти годы на Дону, Федор Дмитриевич активно участвует в пропагандистской работе в рядах трудовой народно-социа?ли
Эти годы, 1905 – 1909, годы бурной и активной жизни Крюкова, годы его становления и возмужания как писателя. Но в то же время можно сказать, что это была – эпоха Столыпина, эти годы были отмечены яркой личностью одного из последних крупных государственных деятелей старой России, его попыткой сохранить строй и страну, мирным путем преобразовать и модернизировать жизнь, найти пути в будущее для России. Поэтому очерки, рассказы и повести Крюкова, написанные в эти годы, и которые мы собрали в этой книге, позволяют современному читателю с разных сторон увидеть «реформируемую» столыпинскую Россию. Воочию увидеть, чем жила народная масса, какой виделась российская жизнь простому русскому обывателю…
Собранные нами в этой книге произведения Ф.?Д.?Крюкова составляют как бы три основных раздела. В первом мы поместили все, связанное с деятельностью Федора Дмитриевича на поприще Государственной Думы. Это и его рассказ «Первые выборы», и его речь в Думе по казачьему вопросу, и рассказ о своих казаках-депутата
Вторую часть книги составили рассказы и повести, в которых Крюков передал богатые личные впечатления от происходивших событий: это и волнующаяся и беспокойная казачья стихия («Станичники», «Шаг на месте», «Шквал»), и попытка заглянуть и увидеть, что происходит в душе рядового казака («Зыбь», «Мать»). И наконец, третью часть составляют очерки и рассказы Федора Дмитриевича, в которых он передает свои ощущения и переживания, связанные с личным опытом – арестом («Обыск») и трехмесячным тюремным заключением в Крестах («У окна», «Полчаса», «Камера №308»). А в заключение мы представляем два небольших очерка, как бы завершающих эпоху убитого в 1911 году Столыпина. Они, как нам представляется, позволяют подвести небольшой промежуточный итог жизни – и самого писателя, и России, бросить беглый взгляд на прошедший короткий, но такой бурный период русской жизни. Перед новыми ее подъемами, и будущими паде?ниями…
Так чем же нам интересен и дорог Крюков сегодня? Почему именно его мы пытаемся вывести из тени забвения и дать в руки сегодняшнему читателю? Нам представляется, что в основе этого интереса и, убежден, будущего интереса читателей, лежит одно неотъемлемое свойство его личности и творчества – любовь к человеку. Любовь к человеку, каков он есть, не идеализируя его, но и не принижая, независимо от того, «плохой» он или «хороший». Это свойство Крюковской прозы давно уже было замечено современниками. Как писал Сергей Пинус:
«Крюков завораживает своей простотой и еще больше своей добротой, любвеобильным приниканием к жизни, глубокой незлобивостью к своим и нашим общим обидчикам, которых так много в жизни в лице тупо-злых людей, жестоко-суровых учреждений или печальных обстоятельств. Кажется, у него совсем нет так называемых отрицательных типов. Дурные люди у него, конечно, есть, но автор с большим искусством защищает их, хотя и не произносит в их пользу как будто ни одного слова. Эта защита идет из глубин любви и незлобия, воплощаясь в особую манеру изображать...»*
Свойство прозы Федора Дмитриевича – врачевание душ, умиротворение страждущих и ищущих… Наверное, многое – близкое его душев?ному настрою – выражено в стихотворении его любимого поэта А.?Голенищева-Ку
В годину смут, унынья и разврата
Не осуждай заблудшегося брата;
Но, ополчась молитвой и крестом,
Пред гордостью – свою смиряй гордыню,
Пред злобою – любви познай святыню
И духа тьмы казни в себе самом...**
Эти слова камертоном неслышно звучали в его сердце, вели и вдохновляли многие годы. И не случайно же в критический момент своей жизни, летом 1918 года, он вспоминал именно эти строки, когда писал свое знаменитое стихотворение в прозе:
«Во дни безвременья, в годину смутную развала и паденья духа, я, ненавидя и любя, слезами горькими оплакивал тебя, мой край родной… Но все же верил, все же ждал…»*
Давайте же, читатель, послушаем героев Федора Крюкова, послушаем его самого, и, может быть, наши сердца смягчатся. Мы сможем как бы увидеть самих себя со стороны, получим возможность сопереживать и сострадать его героям, печалиться их бедами и огорчениями. И станем добрее, терпимее, мудрее…
А.?Г.?Макаров
