11 января – профессор Леннарт Самуэльсон о последних книгах Ассоциации
16 ноября 2011 в газете «Свенска Дагбладет» (Стокгольм)
Леннарт САМУЭЛЬСОН
Настойчивая борьба против злоупотреблений исторической памятью
Советская эпоха. В 2000-х годах политики хотели управлять российской историографией в собственных целях. Независимая ассоциация историков (АИРО-XXI) пытается на своих конференциях и в публикациях предотвратить извращения советской эпохи и тем самым сделать прошлое понятным."Ни одного листа нельзя выбросить из истории". Так звучит русская поговорка, которая часто цитируется, поэтому историки стремились заполнить пробелы и умолчания, накопленные десятилетиями. Российские историки и публицисты поднимали спорные вопросы, которые разделяет не только российская, но общественность бывших советских республик. В последние годы средства массовой информации на Западе заметили, как политические деятели России комментировали знаковые события в ходе памятных церемоний. Например, годовщины советско-германских договоров в 1939 году, Катынские расстрелы в 1940 году, освобождение лагеря Освенцим и День Победы 1945 года. Официальные выступления подробно рассматриваются как важные политические сигналы.
Однако игнорируются исследования профессиональных русских историков об этих и других событиях. Ученые утверждают, что они исследовано практически все важное, что касается прошлого страны, они скептически относятся к политизации историографии, которая имеет место как в восточной, так и западной Европе. История не должна стать политическим инструментом в выборных каманиях или использоваться для легитимизации власти. Занимаясь "спорными вопросами", историки могут развивать обмен знаниями между поколениями и, в конечном счете, создать настоящее историческое пространство для народов.
Геннадий Бордюгов преподает в одном из московских университетов и является одним из тех, кто следил за развитием новой историографии всей постсоветской территории. В широком потоке публицистики в период гласности 1980-х годов он анализировал проблему влияния политических перемен как на популярную историю, так и на академическую историографию. Многие, кто построил свою карьеру согласно линии коммунистической партии в годы гласности, кардинально изменили свои взгляды на историю.
В начале 1990-х годов Бордюгов был одним из основателей независимой Ассоциации по изучению российского общества ХХ века (сокращенно АИРО-XX, а в 2000-е годы – АИРО-XXI) для научных исследований и публикаций. АИРО установило контакты с историками постсоветских государств, а также США, Японии и Западной Европы, регулярно проводит конференции и семинары. С тех пор ее деятельность расширилась. Благодаря АИРО в российские дебаты включились западные историки, к примеру, Стивен Коэн, Андреа Грациози, Марк Юнге и др. Вместе с Марком Юнге и Рудольфом Биннером Бордюгов подробно анализировал одну из самых кровавых массовых операций во время Большого террора 1937-38 гг. Ставка АИРО на международное сотрудничество нашло свое отражение в публикациях, которые анализируют изменения историографии во Франции, Германии и Японии после «холодной войны» о России и, в частности, о советской эпохе.
В 1990-х годах российские историки получили неожиданную свободу для выбора темы исследования и публикации своих работ вне зависимости от прямого или косвенного влияния власть имущих. Во время глубокого экономического кризиса государство не могло поддерживать финансирование университетов и институтов. Невнимание политиков ельцинской эпохи к прошлому привело к неожиданному расцвету исторической проблематики и поиску новых методов исследования.
По мере того как укреплялось государство и улучшалась экономика стали громче звучать высказывания политиков по поводу того, как должна писаться история вообще и школьные учебники, в частности. В какой-то степени это был ответ на политизацию прошлого в странах Балтии и Восточной Европы, возложение на Россию ответственности за трагические события истории. В этой связи сообщество историков АИРО-ХХI в манифесте об «исторической политике и политике памяти» попыталось сформулировать ответ возможного реагирования на кампанию, которая инициируется политиками постсоветских государств, и показать другие приемы разъяснения прошлого. В частности, три новые книги показывают, как эти задачи можно реализовать. Геннадий Бордюгов был приглашен в 2005 году крупнейшим информационным агентством РИА-Новости комментировать спорные вопросы истории. Его регулярные обзоры, которые значительно отличаются от более полемических выступлений в дебатах, собраны в сборнике "Войны памяти" на постсоветском пространстве (М.: АИРО-XXI, 2011. -256 стр). Бордюгов выступает за то, что различные «национальные истории» имеют право на существование, на свои версии о том, как Красная Армия разгромила армии Гитлера в Прибалтике, как местные партизаны в западной Украине и Польше оказывали вооруженное сопротивление советской власти. Вопрос о знаменитой бронзовой статуе советского солдата в центре Таллинна мог бы быть разрешен более достойным образом в первую очередь Москвой, однако резкие российские высказывания заострили ситуацию в Таллинне вместо того, чтобы понять позицию противостоящей стороны, объясняющую историю «лесных братьев», т.е. эстонских партизан, после немецкой оккупации.
В книге о «войнах памяти» Бордюгов обращается к истории действий советских военных администраций в восточной части Германии и в Австрии после Второй Мировой войны. Поэтому он может беспристрастно анализировать нашумевшие немецкие книги и фильмы о деяниях Красной Армии во время финального наступления 1945 г. Он разбирает экранизацию книги "Eine Frau in Berlin" написанной под псевдонимом Anonyma. Не скрывая фактов изнасилования немецких женщин советскими солдатами, необходимо придерживаться документальных фактов. Так же надо учесть, каким страданиям подверглось гражданское население, особенно женщины в Украине и Белоруссии с лета 1941 г. Однако ни советские, ни позднее российские историки не поднимали документы и свидетельства тех комиссий, которые в свое время брали интервью о злодеяниях немецких солдат и офицеров во время оккупации. Также не были опубликованы в Советском Союзе исчерпывающие работы о Холокосте на территории СССР. Все это вместе взятое создало искаженное представление о немецкой оккупационной власти и о настоящих чувствах советских граждан.
Российские военные историки не утруждали себя анализом собственной архивной документации о том, как солдаты и офицеры Красной армии зимою 1944-45 гг. грабили и насиловали в Германии – без сомнения в гораздо меньшей степени и не с расистскими представлениями как нацисты до этого в Украине, Белоруссии и России. Более детальные исследования широко распространенного сексуального насилия во время нацистской оккупации сделаны Regina Muhlhauser, Dieter Pohl и другими немецкими историками.
Как советская власть в течение десятилетий организовала массовые митинги, парады и церемонии, связанные со знаковыми памятными датами, как официально использовалась история можно узнать из книги «Октябрь. Сталин. Победа. Культ юбилеев в пространстве памяти» (М.: АИРО-XXI, 2010. -256 стр.) Бордюгов занимается этой темой с 2005 года, а именно, с 60-летия Победы во Второй Мировой войне. Намерения российского руководства организовать большой парад в Москве 9 мая вызвали острые дебаты во всех странах Балтии и Польши. Бордюгов тогда показал, как этот праздничный день был основан в 1965 году, и как он отмечался регулярно каждые десять лет. Были существенные различия между тем, какие проекты праздника имели Хрущев, Брежнев, Горбачев, Ельцин и Путин. В своей новой книге Бордюгов расширяет исследования, чтобы включить так же десятилетия Октябрьской революции, а также, как отмечались юбилеи Сталина.
Вместе с профессором Казанского университета Владимиром Бухараевым Бордюгов написал книгу «Вчерашнее завтра: как «национальные истории» писались в СССР и как пишутся теперь» (М.: АИРО-XXI, 2011. -248 стр.), которая касается того, как «национальные истории» были написаны в Советском Союзе, но самое главное, как они меняются в новых независимых государствах, когда ученые, публицисты и государственные деятели стремятся вновь раскрыть реальные повороты собственной истории. Там стараются избавиться от тенденциозных клише об экспансии царской России на протяжении веков и якобы гармоничном развитии Советского Союза. После 1991 года этнический фактор занимает видное место в изображении истории народов этих стран. Официальная советская историография сознательно умолчивала многое из национальной истории, что могло бы вызвать раздор и пробудить антипатии той или иной этнической группы, однако после 1991 года конфликтные и запретные события в прошлом стали занимать ключевую роль. В частности, критиковались те советские историки, которые тезис о дружбе между народами довели до предела фальсификации. С середины 1990-х годов национальные историки стали радикальными и исследовали прежде всего сталинские репрессии и депортации целых народов. Новые национальные символы, которые были введены в 1990-е годы, связаны с историческими периодами, когда эти страны имели ту или иную форму независимости. Историческая символика, ритуалы и церемонии были выделены, чтобы отличить особенности культуры у одной этнической группы и часто не взирая на то, что новое государство было раздроблено на ряд этносов.
Этноцентрическая идея временами развивалась без общепринятых требований доказательства и документации. Историография создавала новые мифы, которые казались правдоподобными, так как они противостояли тенденциозным советским традициям. Сразу же после распада Советского Союза новые национальные истории характеризовались героизацией собственной истории или более ранним возникновением нации.
В Россию вернулась великодержавная русская тенденция, опирающаяся на традиционные представления о русском превосходстве. В 1990-х годах возникла идейная пустота, которую многие хотели заполнить одними положительными аспектами из национальной истории. "Русская идея" стала политической установкой без этнического характера и новая русская историография должна была быть историей "государства Российского", то есть такой государственностью, которая объединяет всех людей в единое целое.
Последние книги АИРО, которые я обозреваю, входят в долгосрочный проект, связанный с критикой политизации историографии, будь это представление о XVII или прошедшем веках. Но ни Бордюгов, ни кто-либо в АИРО не видят скорого прекращения борьбы профессиональных историков против тех, кто хочет злоупотреблять историей в политических целях. На повестке дня стоит проведение мероприятий: 200-летия нашествия Наполеона на Россию в 1812 году, 100-летия со дня начала Первой Мировой войны, 100-летия Русской Революции 1917 года. Без сомнения, историкам Швеции и Западной Европы предстоит такая же борьба против политического использования этих и других событий.
«Свенска Дагбладет» (Стокгольм), 2011, 16 ноября
.
