9-10 декабря – член Международного Совета АИРО-XXI Татьяна Филиппова представила на Форуме европейских и азиатских медиа (ФЕАМ) доклад, подготовленный НИЦ "АИРО-XXI" по заказу РИА "Новости".
Татьяна Филиппова
«Любишь – не любишь. Россия в пространстве приязни и неприязни» -
именно так я, наверное, назвала бы доклад, подготовленный НИЦ «АИРО-XXI» по заказу РИА «Новости». Россия выступает как объект и как контекст изучения, как старый и новый репертуар политических филий и фобий, культурных стереотипов, общественных имиджей и повседневных клише. Но – что особенно ценно – она же выступает и как неизменный повод для стран ближнего зарубежья высказать себя и отреагировать на внешний мир, который для большинства из них начинается по-прежнему с России. И дружественный, и враждебный образ страны-соседа, отражённый в своих социологических параметрах, даёт возможность точнее «сканировать» самого себя, поскольку наши приязни и неприязни в ценностном ракурсе формируют своего рода «отражённые идентичности», позволяя (при желании) осмыслить пути выхода из затянувшейся постсоветской кризисности.
Речь идёт не о «россиецентричности» замысла проекта, а о необходимой «референтности» подхода, при котором и объект изучения, и его субъект получают в итоге возможность взглянуть на себя со стороны.
Так что же видно «со своей стороны»?
Прежде всего, удачным оказалось ключевое соотношение «заказчик – замысел – исполнитель». Ведущее информационное агентство поручило социологическое по сути исследование Ассоциации, специализирующейся на исторических штудиях. Именно поэтому, на мой взгляд, конкретные социологические задачи и точные статистические технологии успешно реализовались на почве широких историко-культурных ретроспекций, уже отработанных в многочисленных исследованиях АИРО, посвящённых таким ёмким темам, как дешифровка постсоветского историко-мифологического пространства, выяснение природы взаимных отражений в их историческом измерении и т.п.
Как известно, «Бог – в мелочах». Именно глаз историка улавливает ценные нюансы результатов проведённого анализа. В самом деле, вряд ли кого-то удивят общие тренды, выявленные в ходе социологических опросов и контент-анализов печати: по части негативных образов России лидируют Грузия и Эстония, по части позитивных – Армения и Казахстан; Украина же в свое внутренней западно-восточной «раздвоенности» стабильно находится в средней позиции. Удивительней другое. К примеру, то, что в немногочисленных материалах на историческую тематику, изредка мелькающих в печати всех пяти стран, абсолютно преобладают негативные по сути темы и оценки. «Общее прошлое» продолжает разделять нас (если судить по прессе), даже в ситуации, когда учебники истории в странах постсоветского пространства постепенно начинают избавляться от «энтовоспалённости» и «тотальной антиимперскости», свойственных первому десятилетию после распада СССР. Остаётся задуматься над тем, объясняется ли это большей инерцией СМИ или же новыми заказами местных элит.
Любопытно и то, как тонко и точно в проведённом исследовании разведены два параметра в восприятии России – позитивность оценки и дружественность отношения. На практике это даёт представление об интересной коллизии ценностного свойства, бытующей в среде респондентов. Так, в Армении в отношении к России и её политике не всегда присутствуют позитивные образы, но, как правило, всегда – дружественные. Тогда как в Украине – как правило, не дружественные, но подчас позитивные. Причём в тех отдельных случаях, когда в украинском восприятии России присутствует позитив, он оказывается прочно связанным (по принципу «от противного») с позицией «меньшего зла» и критикой собственных властей.
Множество интересных как историку, так и актуальному наблюдателю подробностей щедро «рассыпано» в проведённом исследовании, которое зачатую воспринимаешь как увлекательную политическую мелодраму на медийных подмостках. Чего в работе не встретишь, так это изначальной лукавой заданности итогов, каковые подчас появляются, когда в популярных ныне опросах ставятся вопросы вроде: вам хотелось бы жить в богатой и свободной стране или при таком-то режиме?.. Можно спорить с теми или иными аспектами постановки вопросов или принципами выборки, но общая задача поставлена и решена доказательно, а значит – корректно.
Основной смысл исследования не весел, но и не пессимистичен (и в научном, и в мировоззренческом отношении). Между Россией и её ближайшими соседями часто присутствует ложное представление о знании друг друга. То, с чем приходилось работать аналитикам проекта, можно назвать даже не взаимными стереотипами, а застарелыми репутациями, в плену которых в значительной степени находятся граждане постсоветского пространства. (Что, безусловно, не снимает задачу работать над улучшением собственной репутации в каждом конкретном случае!) Важно учитывать, что положительный образ России в глазах упомянутых соседей, как правило, статичен, архаичен («старший брат», «защитник»), а негативный – динамичен и склонен обновляться под натиском кризисных ситуаций.
Аксиологический аспект отношения к России также тревожен, но подлежит улучшению. Дело в том, что восприятие России как носителя и транслятора культурных ценностей в значительной степени ушло на периферию оценок. Что, безусловно, лишний раз актуализирует задачу выстраивания новой культурной политики, иными словами, «культуроцентричности» стратегий России в ближнем зарубежье. Именно этот путь способен, судя по итогам исследования, в неконфронтационном режиме повысить авторитет страны и улучшить её репутационные характеристики. Как заметил полтора века назад Томас Карлейль, «каждый конфликт и любая неприязнь – от недопонимания».
Полагаю, что авторитетное информационное агентство не прогадало, разместив социологический проект в среде историков.
